Форум » Исторiя » История военных захоронений в ПМВ (продолжение) » Ответить
История военных захоронений в ПМВ (продолжение)
Sonnenmensch: Коллеги, вопрос библиографического характера - можете ли порекомендовать ознакомиться с какой-либо литературой (не обязательно русскоязычной) по истории военных захоронений ПМВ? Выходили ли исследования этого вопроса в России? Поясню на конкретном примере - в Новогеоргиевске располагается обширное кладбище русских воинов, павших во время обороны крепости в августе 1915 г., оно организовано управлением военных захоронений 9-й германской армии. Длинные ряды добротных бетонных православных крестов, с начертанными Ф.И.О. и местом рождения... Фотоснимки оных в изрядном кол-ве ожидаю осенью. Поджидая их, хотелось бы хоть немного разобраться в сути вопроса... Наилучшие пожелания,
Ответов - 62, стр:
1 2 3 4 All
Валентин: О. Нагорная - автор монографии по истории германского плена в Великую войну, а также многочисленных статей на эту тему. Что можно сказать... в обобщительном варианте - очень даже, в конкретике... Автор не владеет военной терминологией - ей все равно, что полковник, что генерал, что командир, то начальник... Ценность ее монографии - это привлечение многочисленных германских источников, всем рекомендую! Насчет приводимой ссылки на ее статью - не знаю, не смотрел.
Major: Набрел на любопытнейшее историческое исследование «Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта в период Первой мировой войны», авторы - Андрей Кокорев и Владимир Руга (http://statehistory.ru/books/Vladimir--Ruga_Povsednevnaya-zhizn-Moskvy--Ocherki-gorodskogo-byta-v-period-Pervoy-mirovoy-voyny/4). Там есть совершенно потрясающий фрагмент о том, как родственники погибших искали трупы своих близких в местах массовых захоронений. Мне по роду службы приходилось проводить эксгумации трупов, но это были чужие люди, а когда ищешь своего близкого человека... Не представляю, что эти люди пережили. В общем, впечатлительным лучше не читать. Прошу прощения за длинную цитату. «…….разница между датами смерти и похорон составляет почти полтора месяца. Это связано с тем, что перевоз останков с поля боя для захоронения на московской земле было делом очень сложным, требовало от родственников погибшего больших усилий и затрат. Правила перевоза покойных с театра военных действий, установленные Министерством внутренних дел, предписывали обязательное соблюдение нескольких условий. Прежде всего останки, извлеченные из военного захоронения, по указанию врача подвергали дезинфекции и помещали в металлический гроб, который немедленно запаивали. Затем его заключали в другой ящик – металлический или деревянный, сделанный из просмоленных досок. В пространство между ними засыпали негашеную известь. Поскольку с началом войны запасы листового цинка очень быстро истощились, стоимость цинкового гроба, по словам доктора С. В. Пучкова, заведовавшего Братским кладбищем, подскочила до 250 рублей. По его же свидетельству, в большинстве случаев стали использовать деревянные гробы, обитые внутри цинком, а снаружи оцинкованным железом и запаянные по шву оловом. После подготовки останков к транспортировке от воинского начальника, заведовавшего перевозками, следовало получить разрешение на провоз гроба по железной дороге. Также необходимо было договориться о сопровождающем. Как правило, им был солдат из той части, в которой служил погибший офицер. Такой провожатый играл важную роль, поскольку в пути могли возникнуть всякие коллизии. Примером служит конфликт, возникший при перевозке тела штабс-капитана А. И. Калачева, бывшего сотрудника «Московских ведомостей». Семья прапорщика Рунова, также ожидавшая на Александровском вокзале прибытие гроба, заявила, что это их покойник и они его забирают. Провожатый, по всей видимости, не смог объяснить, кого из офицеров он сопровождает. Из-за этого трагический спор продолжался до тех пор, пока следующим поездом не приехала вдова Калачева. «Дорого стоит разрытие могил с соблюдением всех требований, указанных в правилах министра внутренних дел, – отмечал доктор Пучков, – поэтому часто приходится откладывать перенесение праха до окончания войны». Дороговизна, конечно, важный фактор, но все же следует учитывать и тот факт, что экспедиция на фронт за телом погибшего требовала в первую очередь личного мужества и крепких нервов. Иллюстрацией тому служит история поездки помощника присяжного поверенного Емельянова в Люблинскую губернию на поиски останков родственника – офицера Карцелли. Вместе с ним на местах боев искал тело брата московский инженер Корнилов. Рассказ об этом был опубликован на страницах газеты «Утро России»: «…Инженер Корнилов имел довольно точные сведения о том, где именно похоронен его брат. Товарищи покойного прислали целый план местности, но, тем не менее, найти тело погибшего было не так легко. Инженер, несмотря на всю тщательность своих поисков, брата не нашел и помчался догонять его полк, ушедший далеко в пределы Австрии. С большим трудом догнав полк, инженер узнал несколько новых подробностей относительно места, где был зарыт его брат. Инженеру в деталях описали местность, бугорок, на котором были вырыты могилы павших в том же бою русских, и т. д. И между прочим, обратили внимание на то, что над могилой Корнилова поставлен крест, скрепленный солдатской вилкой и обвязанный веревочкой. Вернувшись в Люблин, инженер захватил гроб и снова выехал на поиски. Эта поездка и была совершена вместе с Емельяновым. На полях битвы под Травниками и Высокой (до Высокой пришлось ехать 50–60 верст на фурманке) масса братских могил. Большие холмы, увенчанные крестами из березовых палок. На некоторых надписи, из которых узнаешь о том, что погребено “100 нижних чинов и три офицера”, “триста нижних чинов и три офицера” и т. д. В нескольких могилах, не помеченных надписями, находили трупы австрийцев. Трупы зарыты не глубоко. Немного пороешь, и показываются желтые башмаки, синие шинельки. Поиски трупа Карцелли были безнадежны. Его не удалось найти ни в братских могилах, ни в офицерских. Емельянов потерял всякую надежду чего-либо добиться, тем более что из полка, откуда были получены сведения о смерти в бою Карцелли, никаких указаний на место его погребения сделано не было. Емельянов собрался уезжать, но инженер надежды не терял и с рвением искал брата. Место его погребения, указанное товарищами, было найдено, но на нем не было и следа могилы. Кругом лежало ровное вспаханное поле. Случайно на этом поле нашли березовую палку, с одной стороны заостренную и имевшую в середине выемку со следами дырок, как бы сделанных гвоздями. Вспомнив рассказ о том, что крест на могиле капитана Корнилова был скреплен солдатской вилкой, примерили такую вилку к дырочке. Подходила… Поиски продолжили. Нашли вторую перекладину со следами таких же дыр и с остатками веревочки. Сомнений больше не было – крест с могилы. Начали осматривать поле. В одном из углов оно имело несколько небольших возвышений. Обратили внимание, стали рыть и на глубине не более аршина наткнулись на труп капитана Корнилова… Он, как и рассказывали товарищи, был завернут в брезент от австрийской палатки. Развернули. Инженер узнал брата – он вполне сохранился. Больше поразила одна подробность – вывернутые и опустошенные карманы… Вообще, по словам Емельянова, мародеры работали вовсю. Такие вывороченные карманы чуть ли не у всех виденных им трупов. По словам местных жителей, это “работали” австрийские санитары.»
полная версия страницы